Неточные совпадения
Ее привозят и в Собранье.
Там теснота, волненье,
жар,
Музыки грохот, свеч блистанье,
Мельканье, вихорь быстрых пар,
Красавиц
легкие уборы,
Людьми пестреющие хоры,
Невест обширный полукруг,
Всё чувства поражает вдруг.
Здесь кажут франты записные
Свое нахальство, свой жилет
И невнимательный лорнет.
Сюда гусары отпускные
Спешат явиться, прогреметь,
Блеснуть, пленить и улететь.
Она сходила, вернулась, а на другой день слегла в
жару и бреду; непогода и вечерняя изморось сразила ее двухсторонним воспалением
легких, как сказал городской врач, вызванный добросердной рассказчицей.
К утру
жар немного усилился, показался
легкий бред.
Одетая в
легкое белое платье, она сама казалась белее и
легче: загар не приставал к ней, а
жара, от которой она не могла уберечься, слегка румянила ее щеки да уши и, вливая тихую лень во все ее тело, отражалась дремотною томностью в ее хорошеньких глазках.
Потом станция, чай,
легкая утренняя дрожь, теньеровские картины; там опять живая и разнообразная декорация лесов, пашен, дальних сел и деревень, пекущее солнце, оводы, недолгий
жар и снова станция, обед, приветливые лица да двугривенные; после еще сон, наконец, знакомый шлагбаум, знакомая улица, знакомый дом, а там она, или он, или оно…
Здесь, одетые в
легкое льняное пальто, без галстуха и жилета, сидя под тентом без движения, вы потеряете от томительного
жара силу, и как ни бодритесь, а тело клонится к дивану, и вы во сне должны почерпнуть освежение организму.
Напротив, при воздержании от мяса, от всякой тяжелой пищи, также от пряностей (нужды нет, что они тоже родятся в жарких местах), а более всего от вина, легко выносишь
жар; грудь, голова и
легкие — в нормальном состоянии, и зной «допекает» только снаружи.
Спуск с хребта был не
легче подъема. Люди часто падали и больно ушибались о камни и сучья валежника. Мы спускались по высохшему ложу какого-то ручья и опять долго не могли найти воды. Рытвины, ямы, груды камней, заросли чертова дерева, мошка и
жара делали эту часть пути очень тяжелой.
Он подтвердил, что Аглая действительно была больна и трое суток почти напролет не спала все ночи, в
жару; что теперь ей
легче, и она вне всякой опасности, но в положении нервном, истерическом…
У нее был
жар и
легкий бред.
Горячие щи, от которых русский человек не откажется в самые палящие
жары, дедушка хлебал деревянной ложкой, потому что серебряная обжигала ему губы; за ними следовала ботвинья со льдом, с прозрачным балыком, желтой, как воск, соленой осетриной и с чищеными раками и тому подобные
легкие блюда.
Меж тем они подъехали к рыбакам. Один из них, седой как лунь, с
жаром доказывал другим, что прохожий не мог бы утонуть, если б был
легче на ногу.
Наконец он отпустил своего Митьку и заснул, но и от этого Владимиру Сергеичу не стало
легче: Егор Капитоныч так сильно и густо храпел, с такими игривыми переходами от высоких тонов к самым низким, с такими присвистываниями и даже прищелкиваниями, что, казалось, сама перегородка вздрагивала ему в ответ; бедный Владимир Сергеич чуть не плакал. В отведенной ему комнате было очень душно, и перина, на которой он лежал, охватывала всё его тело каким-то ползучим
жаром.
— Рану получил…
Легкие, значит, пострадали… ну, тут еще простудился, сделался
жар… ну, и прочее. А запасной экономии нет: без запасной экономии, вы сами знаете, человеку невозможно.
На огромном нижнем балконе уже был накрыт стол. Дожидались Завалишина, который только что приехал из города и переодевался у себя в комнате. Анна Георгиевна лежала на кресле-качалке, томная, изнемогающая от
жары, в
легком халате из молдаванского полотна, шитого золотом, с широкими, разрезными до подмышек рукавами. Она была еще очень красива тяжелой, самоуверенной, пышной красотой — красотой полной, хорошо сохранившейся брюнетки южного типа.
Колени сжав, еврейка закричала,
Вздыхать, дрожать, молиться начала,
Заплакала, но голубь торжествует,
В
жару любви трепещет и воркует,
И падает, объятый
легким сном,
Приосеня цветок любви крылом.
Нет, опять не то… что же такое сделалось со мною?…» Или: «Послушайте! начинает он с горячим убеждением: — послушайте; наш век имеет то преимущество перед другими, что… гм! гм!.. что при существующем развитии умов… гм! гм!.. (
легкая осечка), можно надеяться… следует даже непременно надеяться… (
жар убеждения заметно охлаждается)… что… если взять в соображение… гм! гм!.. если взять в пример…» (молчание).
Володя тотчас же решил купить этот местный костюм из волокон ананасных стеблей и после долгого торга купил его втридорога вместе с
легкими туфлями-бабушами. Он немедленно переоделся, согласно местным обычаям, надел на босые ноги плетеные туфли и сразу почувствовал себя как-то бодрее и приятнее:
жара не так изнуряла его.
— Все тебя поминала, — тихим, чуть слышным голосом говорила Дуня. — Сначала боязно было, стыдно, ни минуты покоя не знала. Что ни делаю, что ни вздумаю, а все одно да одно на уме. Тяжело мне было, Грунюшка, так тяжело, что, кажется, смерть бы
легче принять. По реке мы катались, с косной. С нами был… Добрый такой… правдивый… И так он глядел на меня и таким голосом говорил со мной, что меня то в
жар, то в озноб.
Мой роман"На суд", писанный отчасти и в Мадриде, не мог не пострадать от моих переездов. В моей келье Альбисбрунна писалось совсем иначе, хотя и"с прохладцей". Но
легче дышалось от чувства полной свободы от всякой обязательной беготни, да еще в африканскую
жару.
А иссушающий, палящий
жар проникал в самую глубину тела, в кости, в мозг, и чудилось порою, что на плечах покачивается не голова, а какой-то странный и необыкновенный шар, тяжелый и
легкий, чужой и страшный.
Дачники, в разукрашенных, архитектурно вычурных домиках, лениво гуляют под зонтиками, в
легких, чистых, дорогих одеждах по усыпанным песком дорожкам или сидят в тени дерев, беседок, у крашеных столиков и, томясь от
жары, пьют чай или прохладительные напитки.